— Как с вами обращаются
— Хорошо. Уважительно. Чего ж — нормально.
— Как кормят
— Да мне что, я привыкший уже — всю жизнь по командировкам, по уралам да сибирям всяким. Мне что ни поешь. А тут рыба, овощи. Сижу, читаю.
— А что вы сейчас читаете, Андрей Романович
— Сейчас Николая Островского. Да всякие вот выдает тюрьма, видите. (Поднимает занавеску и показывает сложенные за ней полтора десятка книг).
— Верховный суд утвердил приговор
— Да, то есть как утвердил — снял часть статей. Так я ж подал апелляции и в Президиум ВС, и генпрокурору подал, и адвокат мой доказал же, что все нормально. Они там, в следствии, навешали на меня трупы со всего Союза. Все группы крови подогнали, вторую — крови, четвертую — спермы. Для отчета. Да я уже в суд все это писал, я их покритиковал за это.
— Вы пишете апелляции, значит надеетесь на помилование
— Да я уж так, отстранено, где-то не на земле, а выше, у Бога, что ли. Во Вселенной где-то, смотрю на все оттуда. Я уже выше всего этого.
— Вы верите в Бога
— Да так, средне. Надеюсь.
Интервью с Чикатило за месяц до смертной казни, 14 января 1994 года.
Страшный человек.
Эх, Романыч…
Как же он отыгрывыет роль примерно го человек, сколько лет он так делал это жесть, вот и съехал с катушек.
Вячеслав, вы ошибаетесь, это человек, как и многие похожие на него, был болен не душевно и не духовно, а вполне физически. Определенные обстоятельства его жизни, нанесли органические изменения мозга, и именно поэтому он пошел на преступления, монастырь, помог бы ему скрыть в себе это, но не дал гарантии, что жажда к насилию не вылезет внезапно.
А вот медикаментозное лечение и психотерапия могут дать гарантии, ибо не одно исследования теоретически подтверждало возможность лечения подобных недугов