Украинский фотограф Степан Рудик с разрешения руководства пожил некоторое время в больнице для душевнобольных и по-другому взглянул на тех, кто там содержится

«Особых проблем с подопечными у меня не возникало. Я сразу подружился с пациентом моего возраста, он почти постоянно находился рядом со мной в качестве охранника. Сначала, правда, все шарахались от меня, но на второй день стали привыкать и ко мне, и к фотоаппарату.
В какой-то момент сам начинаешь сомневаться в своей нормальности, но у меня был фотоаппарат, и он стал моим мостиком в привычный мир. Просто удивительно, какой-то маленький кусок металла со стеклышками, а какой эффект! Для меня принцип документальной съемки — невмешательство в происходящее, наблюдение без режиссуры, хотя человек с фотоаппаратом просто своим появлением уже меняет действительность.
Конечно, было страшно оставаться на ночь в палате с пациентами (я хотел максимально погрузиться в тему) и еще страшнее просыпаться. Помню, когда проснулся, первое, что увидел, — это как пациент мыл шваброй стены.
Я ни в коем случае не хотел унижать достоинство человека своими снимками, и у меня не было цели показать, в каких условиях находятся и живут пациенты. «Другие» — это проект-наблюдение. Когда мы видим одного из тех, что спрятаны цивилизованными странами в клиниках для душевнобольных, мы смотрим на него сверху вниз. Мы думаем, что с нами такого никогда не произойдет. Мы прячемся за собственным неведением и равнодушием.»